|
— Вы владеете фотографией?
Да, у меня есть фотоаппарат…
Фотоискусство переживает в России настоящий бум.
Традиционная живопись либо топчется на месте, не зная, куда двинуться
дальше, либо бьется о стену актами и перформансами. Фотография же,
стартовав с единственного в прежние времена вида — репортажного фото,
спешно осваивает новые пространства. Ее оружие — техника нового
поколения и осовремененный взгляд на суть дела. Ее инструмент —
не только фиксация, но и трансформация. В эпоху размножения реальностей
(виртуальных, параллельных и прочих) фотография оказалась крайне
востребована: эксперименты с реальностью ей по нутру.
В результате фотография сегодня — массовейшее
из искусств. Выставки устраиваются не только в музеях, но и в офисах,
и не только профессионалов, но и любителей. Художественное фото
в красивой рамке в качестве подарка выглядит очень современно (мол, для
тех, кто понимает) в отличие от привычной рисованной картины.
Фотография живет в домах под видом обоев и семейных портретов, маячит
перед глазами компьютерными заставками, на улице сопровождает
неотвязно, что-нибудь рекламируя. Она играючи выполняет неразрешимую для других видов искусства задачу — стать повседневностью.
При этом фото с кажущейся легкостью соединяет два
противоположных полюса искусства — элитарность и массовость. Фотография
выглядит максимально демократичной, творчески доступной, не требующей
великого художнического капитала. Приобрел технику соответствующего
класса — и твори: технические параметры подтянут и возместят
недостающие художественные. Но доступность ее во многом обманчива: как
качественные краски не делают каждого художником, так и техника
не всесильна. Без особого строения собственного глаза, этой живой
оптики, уровня «высокой моды» не достичь. Посещение профессиональных
фотоэкспозиций — это радость для глаза, замыленного семейными
фотоальбомами, удивление возможностям фотографии в целом и конкретных
авторов в частности.
Фото про моду
«Магия моды» представила в Камерном театре около 30 работ в стиле fashion-арт
трех ведущих французских фотохудожников и двух российских.
В фотоэкспозиции, одной из многих одновременно проходящих
в Екатеринбурге, проявилось несколько знаковых черт.
Во-первых, организовал ее не культрегер какой-нибудь
или частный фанат моды и фото, а торговая фирма. В столице Урала
открылся первый бутик одного из 12 существующих на сегодняшний день
в мире Домов высокой моды — Givenchy. Отметить это событие PR-специалисты
компании предложили не «перьями и блестками» — приглашением громких
эстрадных имен, а некоммерческим проектом из сферы высокого искусства.
Можно сказать, бизнес постепенно переориентируется в художественном
плане, воспитывает собственный вкус и, косвенно, вкус своих клиентов.
Во-вторых,
представленная экспозиция явилась частью коллекции Московского дома
фотографии. По словам Нины Левитиной, куратора выставки от Дома, это
первый его региональный проект. Столица с интересом поглядывает
на провинцию как на невозделанную культурную ниву. Провинция же тем
интересом насыщается: подобного уровня фотовыставки — явление нечастое.
Екатеринбург — один из немногих городов страны, где действует свой
музей фотографии, расположившийся в старинном особняке, бывшем доме
фотографа же Метенкова. Однако авторитет Московского дома фотографии
как рассадника фотокультуры в России непререкаем.
В-третьих,
выставка объединила два главенствующих направления в фотоискусстве:
фото документальное и фото игровое, в относительно небольшом количестве
работ отразив основное содержание этого особого вида художественного
творчества. Произведения Жерара Юфера, одного из лидеров французской
модной фотографии, выполнены «вживую»: это необычные ракурсы,
подсмотренные мгновения, бытовые моменты закулисья и жизнь подиума
с неожиданной точки обзора. Тьерри Перес — художник иного стиля. Много
лет он занимался модной иллюстрацией, работал у Готье, а также
с марками Dolce & Gabbana, Versace, а потом попробовал скрестить
фотографию и иллюстрацию, добившись невиданной контрастности
и образности. Его серия «Голубая мечта» — это сочетание живописи,
фотографии, моды и эксперименты в области их совмещения. Честно говоря,
на подобном «звездном» фоне работы российских fashion-артистов
проигрывают. Игры Владимира Глынина с переодеванием одного типажа
в разные национальные наряды прямолинейны, хотя, безусловно, зрелищны
и прекрасно иллюстрируют мысль о том, как одежда влияет на облик,
поведение и привычки человека.
Фото про природу
Пейзажная выставка Алексея Емельянова,
развернувшаяся в здании правительства Свердловской области, иная
по жанру, задаче и настроению. Природу снимают многие. Природа, наряду
с заморскими краями, русской стариной и красивыми девушками, — один
из основных объектов для объективов как профессиональных, так
и самодеятельных фотографов. Тем интереснее, когда в распространенном
явлении удается отыскать свою нишу.
Фото Емельянова (помимо того, что его пейзажи живые
и узнаваемые, леса — из тех, в которые хочется углубиться, а цветы —
понюхать) — психологическое. Возможно, сказалась первичная медицинская
профессия автора. Психолог Ирина Черкасова утверждает, что, помимо
эстетической, работы Алексея выполняют функцию настраивания
человеческого организма на определенное состояние. Достаточно оформить,
например, комнату отдыха персонала в офисе специально подобранными
фотокартинами, и пространство станет работать на релаксацию. Другая
же серия поможет поднятию тонуса. Действительно, энергетика
крупноформатных пейзажей Емельянова ощутима, в них чувствуется
средоточие внутренней силы.
Фото как арт-терапия
не уничтожает фото как искусство. Пейзажи Емельянова «берут» и «дают»
именно за счет художественности снимков. Первый одинокий подснежник —
образ силы молодости и роста, луна среди ветвей — концентрированное
выражение душевной смуты. Фотоработы настолько же хороши, насколько
хороша сама природа. Стать вровень с природой не каждому удается.
Природа плюс автор, а в сумме рождается образ. Он только
и отграничивает просто фото от художественного фото.
Чтобы быть самодостаточным, получить достойную
искусства пристенную жизнь, стать «картиной» в полном смысле этого
авторитетного слова, произведению самого массового из искусств
требуется малое: качественная техника плюс качественная голова, точнее,
глаз.
Фотоохотник или фотохудожник
Внутри динамично развивающегося фотоискусства бушуют
свои страсти. С тех пор, как у репортажной фотографии появилась
альтернатива, между двумя ипостасями одного дела идет спор, подобный
веками не утихающему несогласию художников-натуралистов
с импрессионистами, авангардистами и тем более актуальщиками…
В фотографии острее: она по природе своей апеллирует к существующей
реальности; документ, факт — ее родовое качество. Однако новое время
порождает и новые художественные потребности и возможности.
Документальное и игровое фото представляют два разных способа освоения
реальности. Описанные выставки иллюстрируют оба пути. В то время как
в столичных кругах активно развивается фотография как преобразование
пространства, в Екатеринбурге, пожалуй, богаче и сильнее представлены
репортажники, жанровики. У нас живо и любимо несравнимое с цветным
по возможностям нюансировки черно-белое
фото. В чести не только «цифра», но и верная, вечная пленка, где кадр
уникален, потому что единствен, а следовательно, имеет более высокую
цену. Как рыночную, так и художественную.
Местный союз фотохудожников возглавляет Сергей Крылов,
безусловный поклонник традиций документальной фотографии. Ему ближе
сравнение фотографии не с живописью или графикой, а с кино и музыкой.
Фотография — это остановленный кинокадр, или даже мгновение между двумя
соседними кадрами. Точность приближает ее и к музыке, где каждый звук
должен прозвучать в конкретный момент, а не секундой до или секундой
после.
— Великие фотографы — это люди, которые идут по жизни
и смотрят в оба (в прямом смысле). Которым бог дал умение видеть.
Фокусное расстояние, тип пленки или аппарата — фигня. Главное, когда
предметы, люди, реальность встают перед объективом таким образом, что
возникает гармония. Всего-то:
оказаться в нужное время в нужном месте. Рецепт прост, однако
воплощение его столь трудоемко, что возникают попытки заменить
пройденные километры и прожитые дни технологиями. Сделать небо чуть
более голубым, траву ярче, а девушку совершеннее. По мне, все эти
дизайнерские поиски-изыски —; от ленивого. Я категоричен, хотя прекрасно понимаю, что в искусстве нет первого и последнего, правого и неправого.
По мнению Сергея Крылова, лишь несколько фотографов
Екатеринбурга удачно работают в описанной им художественной манере:
Сергей Рогожкин, который, чтобы поймать момент, умеет его предвидеть,
просчитать; Дмитрий Федоров, вдохновляющийся обыденностью; Николай
Боченин, ищущий символику в конкретных предметах. Но помимо них
в уральской столице живут и творят Дмитрий Лошагин и Дмитрий Кунилов,
чьи студии возглавляют сферу постановочного фото: они сами создают
«момент», конструируют его; Игорь Иванов, увлеченно играющий как
со своими моделями, так и с техническими приемами; Ильдар Зиганшин,
возможно, самый разнообразный, неожиданный, фантазийный фотохудожник-дизайнер, который фиксирует цыганскую жизнь в духе классической журналистики — и придумывает несуществующих женщин-раковин. Соотношение документальности и живописности возможно разное и в этом изначально документальном виде искусства.
Есть мнение, что эксперименты с реальностью, включение
в мир фото элементов мира живописи или, например, компьютерной
графики — болезни роста. Но это такая же объективная реальность —
и фотография, в силу ее природного уважения к реальности, не может
ее игнорировать. Московский дом фотографии, отражающей тенденции,
показывает: при сохранении фото как документа перспектива —
в преобразовании. Здесь возможности безграничны, тем более мы стоим
в начале пути.
Марина Романова, Екатеринбург
www.expert.ru
|
